I made in China. часть 9

  Будильник. Бегу в душ пугать тараканов. Они всей семьей вышли меня проводить. После я задумал приготовить лапшу, но вот проблема — нет кипятка. «Наверное есть на ресепшене», — подумал я. Оказалось и вправду есть — хранится в большущих термосах, один из которых был выдан мне. Портье вдруг вспомнила, что я не доплатил ей некоторую сумму за ночлег и мне пришлось выкладывать еще десять баксов. Заливаю лапшу и вытрясаю содержимое пакетов с приправами.

  Сижу себе, пялюсь в окно, вид из которого тебе знаком, и кушаю горячие макарошки — жутко острые, но между тем вкусные. В комплекте к лапше прилагается раскладная вилка, а на пачке от лапши напечатан молодой китаец с микрофоном в руке. «Вот оно — западное влияние» — подумалось мне. Включим ка плеер.

  За стенкой кто-то ругается, это слышно даже через наушники. Мне хочется их поддержать и я начинаю ссориться сам с собой:

— Какого хрена ты сюда приперся?

— Я бы с радостью не приходил.

— Что ты строишь из себя? Ты у нас особенный? 

— Прошу прощения, Роман Сергеевич, я не понимаю вопроса. 

— Я должен по пять раз повторять? 

— Надеюсь, что вы мне ничего не должны. 

Наверное, моя речь заинтересовала соседей, потому что они притихли. Мне впервые приходит идея сделать заметку в блокноте. Я взял ручку, покрутил ее в руках, но что-то вдохновение не пришло. Единственное на что хватило моего воображения, это написать на подушке:

Здесь был Тоже Мне. 19.07.11 

 Через полчаса пришел Энтони — улыбчивый, в очках, необычно высокий среди китайцев парень. Он протягивает мне лепешку с мясом и какой-то напиток:

— Это очень любить китай утром.

— Спасибо, Энтони. Я нашел в рюкзаке купюру из моей страны. Я хочу тебе ее подарить.

— Ох, спасибо большое.

— Что ты. Давай я тебе ее подпишу.

 Мы вышли из отеля. До вокзала около десяти минут ходьбы, но Антон не разрешил мне нести рюкзак, аргументируя это тем, что впереди у меня дальняя дорога.

 Я скушал лепешку, которая оказалась не менее острой чем лапша, а с напитком возникли некоторые проблемы. Дело в том, что по вкусу он напоминал накрахмаленную воду. Первая ассоциация возникшая в моей голове — вода из под очищенной картошки. Мне пришлось  незаметно выкинуть жидкость в мусорный бак. Мы попрощались с Антоном и я направился к первому пункту билетного контроля.  

Вид с перрона на привокзальную площадь

 Наверное ты думаешь, что я тряпка, когда рассказываю тебе о том, как мне не хочется расставаться с людьми, которых никогда не знал, а они вдруг поддерживают меня, или о том, как я не могу уйти из отеля, потому что на эти пару дней он стал для меня крепостью. Но, черт возьми, как сложно оставаться железякой в такие моменты, да и не нужно! Не нужно потому, что когда я пытаюсь понять, а что же в моих приключениях самое важное, то вспоминаю те моменты, когда мурашки стадом пробегают по моей спине: то как я заблудился среди темных китайских улиц, ночной спуск по реке или ночевки в сквотах Берлина и Амстердама, горы с которых только взлететь осталось, волны закатывающиеся в палатку, влупивший дождь, когда на своей маленькой байдарочке ты идешь по фарватеру огромного озера или сумасшедшие поездки по ночному Шанхаю на скутере.

билет на поезд

 Я захожу в свой вагон и сажусь на свободное место. Напротив меня сидят молодые ребята напоминающие школьников старших классов. Через пару минут поезд трогается, а это значит, что впереди у меня сорок с лишним часов пути. Первое время меня спасал плеер, но потом он сел. Температура за окном плюс сорок, но в вагоне беспрерывно работает кондиционер. Пока людей не очень много: все сидят и на мое место никто не претендует. Я открыл бутылку с напитком, из которой выстрелила струя пены и залила мне джинсы и майку. Мои соседи умирали от смеха, а я им завидовал.

   Один парень, который мне казался самым неприятным среди остальных уткнувшись в окно подпевал солисту звучащему на радио. Второй парень показался мне самым интересным, я даже запомнил его имя — Сун Фан, что-то читал периодически поправляя очки.

  Ни один из моих соседей не говорил по-английски, но так как времени было много, а занятий не было совсем, то мы находили всякие способы для развлечения:

Китайцы совершенно не умею играть в крестики-нолики. Слили в сухую.

Кроме крестиков-ноликов мы мерялись силой ног,  упражнялись в армрестлинге, рубились в карточные игры правила которых я не понимал, но участвовал наравне с остальными. И все же главным способом убить время был сон.   

Сун Фан утомился.

   Поезд иногда останавливался и первое время я боялся выходить, потому, что мог потерять место и провести следующие сутки стоя, но потом, это жуткое однообразие просто вынудило меня выйти проветриться, а точнее поджариться. На улице я познакомился с девушкой, которая говорила по-английски. Она была из моего вагона и сказала, что если займут мое место, то я могу подойти к ней и она подвинется.   

   Между тем, людей в поезде значительно прибавилось. По всей длине вагона сидя на полу, а так же лежа под сиденьями спали люди. По салону каждые полчаса проезжала тележка с едой и все спящие вставали, чтобы ее пропустить. Вдруг, что-то внутри меня вспомнило о сегодняшнем огненном завтраке и попросило пройти в заведение. Требование было жестким и безотлагательным. Для попадания в туалет мне пришлось преодолевать полосу препятствий из спящих китайцев, но самым интересным оказалось то, что в туалете тоже спали люди. Они, как мне показалось, с пониманием отнеслись к моей проблеме. Но после, оказалось, что  поняли друг друга мы не очень хорошо — через секунд тридцать они уже ломились в дверь, видимо предположив, что я просто решил занять их спальное место. 

  Когда я вернулся к своему месту, то оно оказалось занятым стареньким китайцем. Поднять дедушку мне не позволяло воспитание, так что,  удивительный аттракцион «Поспи стоя» начался. Мой живот, тем временем, вновь решил обратить на себя внимание, поэтому я  решил заскочить к китайцам в уютную маленькую комнатку. Они хоть и не рады были меня видеть, но на произвол судьбы не бросали.   

  После восьмичасового простоя, я все же осмелился обратиться к девушке, которая предложила мне свою помощь. Ее звали — Сара. Я в очередной раз рассказал свою историю, а она перевела ее для всех остальных. Так я стал супер-звездой вагона.

  Сара рассказала мне, что едет в Пекин, на учебу. Она учится в школе для христиан. Я спросил нет ли у нее приюта для восточно-европейского христианина и она сказал что может что-нибудь придумает. Через три минуты она уже разговаривала по телефону со своим учителем, который предложил мне отдельную комнату. Вот так решается жилищный вопрос в Китае. На самом деле, новость о том, что мне есть где жить, и, что мне не придется искать это место, заставляет вздохнуть с облегчением.   

Виды из окна поезда. На крышах домов видны водонагреватели работающие на энергии солнца.  

  Мы проезжаем множество городов, высоченных мостов и длинных тоннелей. Я постоянно считал часы до прибытия. Ночь ничем не отличалась от дня, потому, что поспать не удавалось. Мы с Сарой часто менялись местами — несколько часов стояла она, несколько я. Так пролетело сорок четыре часа и мы подъезжаем к Пекину. 

Спящая Сара и я